"Беседы на послание к Римлянам св.ап.Павла (беседа 2-я)". Протоиерей Олег Стеняев

Сегодня мы продолжаем по Посланию к Римлянам святого апостола Павла. Я уже говорил, что трудно переоценить значение этого Послания в судьбах исторического христианства, потому что именно вокруг этого послания создавались целые религиозные системы, велись богословские баталии, и до сих пор именно этот текст вызывает повышенный интерес со стороны очень многих людей.

Например, известно, как произошло обращение к Богу блаженного Августина, который был сектантом-монтанистом, а его мать, праведная Моника, была православная христианка. И она усердно молилась, чтобы ее сын стал православным христианином. И однажды Августин, как он это сам описывает в своей «Исповеди», вышел в сад рядом со своим домом и услышал, как соседский ребенок пел: «Бери книгу и читай, бери книгу и читай!»

Вернувшись в дом, он увидел, что его мать на столе оставила книгу, он открыл ее и стал читать – это было Послание к Римлянам апостола Павла. Когда он окончил чтение, жизнь его перевернулась, и он стал православным человеком, в дальнейшем блаженным, святым и праведным. Поэтому, собственно говоря, мы не можем переоценить эту книгу, потому что все, что мы о ней скажем, будет недостаточно выражать все ее значение.

Прошлый раз мы с вами беседовали по первой главе, мы рассмотрели такие темы, как приветствие апостола Павла к римлянам, его понимание того, что значит иметь благодать, для чего она дается, его рассуждения о том, что христианин не просто призван к тому, чтобы проповедовать, но он должен это делать, он, скажем так, задолжал Богу, если он этого не делает.

Благовествование осуществляется как бы двумя видами: священнослужители проповедуют словом, миряне свидетельствуют самой своей жизнью. И, собственно говоря, свидетельство мирян о Христе имеет всегда большее значение, чем свидетельство клириков-священнослужителей, потому что миряне – они ближе к народу, их воспринимают более естественно, и их свидетельство своей жизнью есть прямое исполнение слов Христа, которые мы находим в Нагорной проповеди: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5, 16).

Для древних иудеев это словосочетание «да светит свет ваш» имело совершенно конкретный смысл. Свет в понимании иудеев, это мы видим и у царя Давида, который пишет, что «Слово Твое – светильник ноге моей и свет стезе моей» (Пс. 118, 105), свет – это то, что исходит от закона, потому что в еврейском слове «тора» корневая основа, которая означает «закон» – это «ор», а «ор» – это «свет», И когда в Нагорной проповеди Господь призывает: «Да светит свет ваш пред людьми», имеется в виду, что каждый должен, исполняя Божьи заповеди, делать это не для прославления своего имени, а для прославления имени Божьего. Потому что заповеди регулируют взаимоотношения не только между человеком и Богом, но человеком и человеком.

И это свидетельство очень важно, апостол Павел настаивает на нем в 1-ой главе, когда пишет, что благодать и апостольство мы получили для того, чтобы во имя Его покорять вере народы. То есть, во имя Иисуса Христа покорять вере народы.

Потом в первой главе говорилось о религиозных заблуждениях, о том, что люди не заботились иметь Бога в разуме, и они осуетились, стали почитать богом части божественного творения, то есть то, что Бог сотворил. И они не распознали руку Творца в мире природы, отожествляя отдельные аспекты творения с самим Творцом, что совершенно недопустимо. И за это они были преданы превратному уму, в том смысле, что повредившись в своих религиозных воззрениях, став язычниками, люди, которые изначально были монотеистами и верили в одного Бога, самоисказили свой внутренний мир, свой нравственный мир.

Собственно говоря, религиозная позиция человека и его нравственность – эти понятия очень взаимосвязаны! Не случайно, что в Новом Завете «ересь» – это дело плоти. Когда перечисляются дела плоти, называется ересь. Хотя, казалось бы, ересь – это умозрительное заблуждение, и вряд ли оно относится к плоти, но на самом деле все это очень взаимосвязано! И в Ветхом, и в Новом Завете ересь называется «блудом». «Вавилонская блудница» – это ложная церковь, которая исказила Божественные доктрины и предложила что-то свое, извращенное. И не случайно, что во многих сектантских сообществах царит безнравственность – это тоже показатель!

Потом мы касались вопроса о происхождении гомосексуализма, как описывает это апостол Павел в 1-ой главе Послания к Римлянам, и здесь мы увидели как бы некую такую цепочку деградации, ниспадения человека. Но с другой стороны надо отметить, что подобные пороки возникают именно тогда, когда возникает культ обожествления человеческого тела.

Любое писание возникало в определенной среде, особенно это относится к писаниям апостольским, и оно несло в себе некий какой-то контекст. И так как это послание было адресовано к Римлянам, а в Риме императоры прямо обожествляли свои персоны, то там культ обожествления тела был очень развит, императоры считали себя живыми богами. Поэтому извращения там были очень распространены. Причем подобные извращения были распространены во всех цивилизациях, где царил культ тела. Это эллинская греческая цивилизация, это римская цивилизация, где также был этот культ.

И в любом сообществе, где есть культ лидера, культ силы его тела, например, в таких фашистских сообществах, как Спарта – там очень развиты были эти сексуальные извращения, или как фашистская Германия, хотя там официально это все было и запрещено, но и там тоже очень много было подобных извращений. И это связано с тем, что сначала культ тела возникает как нарциссизм в сознании самого, падающего в преисподнюю, грешника, когда он начинает любоваться собой. На этой почве он одного с ним пола людей, похожих на него, начинает воспринимать как объекты вожделения. И дальше – больше.

А дьявол – он всегда издевается над людьми. Когда обожествляют тело, то дьявол что делает? Он делает так, что самая низменная часть этого тела становится объектом вожделения. Таки образом он издевается над людьми.

Августин блаженный учит, что ни в коем случае нельзя выделять какую-то особенную часть тела. Но он учит это несколько в другом контексте, он учит, например, что когда юноше понравилась девушка, то она же ему понравилась потому, что он в ней что-то такое рассмотрел, что другие не рассмотрели. Например, ему показалось, что у неё, там, губки хорошие, торс точеный, всё ладно… Но он выделает какую-то часть тела! И вот это – опасно с точки зрения Августина.

Августин пишет, что нельзя так воспринимать объект любви. И он подсказывает, как это преодолеть. «Сходи к ней домой, и ты увидишь, что она не просто губастенькая, а чья-то дочь, у неё есть отец, у нее есть мать и братья – она чья-то сестра! Сходи, посети её на приходе: у нее есть духовник, она поет в хоре…» И уже человек не воспринимает в объекте вожделения какие-то отдельные части, то есть не занимается такой «расчлененкой».

И дьявол предлагает как раз делать всё наоборот: выделять какую-то часть в теле. И, в конце концов, уже не видят душу, а видят только тело. А дьявол просто разворачивает объект вожделения, и низменные части делает самыми лакомыми. В любом сообществе, где есть культ обожествления людей, где завышают значение некоторых должностей, даже иерархических, как это было у язычников и еретиков – это может и у нас проявляться, рано или поздно такие пороки будут возникать. Потому что те, которые не осознают, что поклонения заслуживает только создатель, они не заботятся иметь Бога в разуме, рано или поздно Бог предаст их постыдным страстям.

И мы сегодня начинам 2-ую главу. Первая глава завершается словами: «Они знают праведный [суд] Божий, что делающие такие [дела] достойны смерти; однако не только [их] делают, но и делающих одобряют».

И далее апостол Павел пишет, это начало 2-ой главы: «Итак, неизвинителен ты, всякий человек, судящий [другого], ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя [другого], делаешь то же» (Рим. 2, 1). Вот здесь апостол Павел, а надо понять, что когда писалось Послание, в нем не было глав, рассказав о страшных преступлениях, которые царили в языческом обществе как следствие духовной деградации этого общества, в то же время отказывает себе в праве осуждать всех этих людей.

Несмотря на всю их испорченность, а он показал в 1-ой главе самые низменные формы нравственного падения, тут он отказывается судить всех этих людей, и он запрещает нам судить их словами: «Итак, неизвинителен ты, всякий человек (всякий человек! – примеч. О. С.), судящий [другого], ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя [другого], делаешь то же». И вот этими словами апостол Павел показывает, что цель его послания – отнюдь не ввергнуть души подобных людей в некое уныние, раскрывая картину падения рода человеческого. Как у нас тут некоторые сейчас пишут книги, как у нас все плохо, а будет еще хуже, а потом вообще все в ад попадут – читаешь, читаешь: «Ну, хоть какая-то альтернатива-то есть?», но так и не находишь….

И вот апостол Павел останавливает такую тональность. Он показывает, что, собственно говоря, нравственная испорченность гнездится в религиозных заблуждениях, когда люди искажают представление о Боге, не заботятся иметь Бога в разуме, когда вместо теократии предлагаются принципы гуманизма, человекобожия.

И здесь он делает такой плавный переход: он говорит, что, в принципе, все согрешили! Он говорил как бы о людях, которые заблудились духовно, но здесь он делает некую остановку и начинает разворачивать нас в сторону людей, которые, в общем-то, религиозные люди. Сказав все плохое, что можно сказать о языческом мире, (он говорит, что языческий мир – это всякая неправда, блуд, лукавство, корыстолюбие, злоба, зависть, убийство, распри, обман, злонравие, что язычники злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы), нам с ним, с языческим миром, все становится ясно, все ясно становится с язычниками. А сейчас он разворачивается, собственно, на слушателей этого Послания, и, как мы увидим дальше, он не оставляет им никакой надежды.

Это Послание было написано для христиан города Рима, для верующих людей, к которым он стремился прийти. И далее читаем: «А мы знаем, что поистине есть суд Божий на делающих такие [дела]» (Рим. 2, 2). Вот этими словами он говорит, что один человек не может осуждать другого в полном объеме значения слов «суд, осуждение», потому что и сам он находится под судом, он грешник. А есть суд Божий, и те, кто поступает неправедно, на этом суде будут отвечать.

«Неужели думаешь ты, человек, что избежишь суда Божия, осуждая делающих такие [дела] и (сам) делая то же?» (Рим. 2, 3). Вот здесь мы видим, что апостол Павел имеет в виду уже не язычников, а христиан. И он говорит очень страшные для нас вещи, что мы делаем то же, что и язычники. Он же тут нам рисует образ христианина – обличителя языческого мира, который осуждает такие дела, но сам делает то же самое!

Далее он пишет: «Или пренебрегаешь богатство благости, кротости и долготерпения Божия, не разумея, что благость Божия ведет тебя к покаянию?» (Рим. 2, 4). Здесь он говорит о том, что христиане избалованы богатством благости, кротости, долготерпения Божьего. Оказывается, Бог проявляет кротость по отношению к своим, он долготерпит, когда свои ведут себя неправильно. Но целью этого долготерпения является покаяние. И благость Он проявляет к согрешающему, имея целью, опять же, покаяние!

Далее он пишет: «Но, по упорству твоему и нераскаянному сердцу, ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога» (Рим. 2, 5). Вот этими словами о праведном суде от Бога апостол Павел окончательно ставит точку в этом вопросе, сказав, что, в общем-то, все находятся под грехом, те, которые творят грех в результате своих религиозных заблуждений, те, которые будучи христианами, осуждают грех, но, при этом, сами творят подобные грехи, как и язычники. А суд принадлежит Богу. И вот Божий суд, о котором он пишет во 2-ой главе в 5-ом стихе в Послании к Римлянам – это праведный суд.

И праведный суд – он от Бога, только от Бога. Потому что суд все-таки предполагает, что судья, осуждая других, не выносит приговор самому себе. Если предположить, например, что судья – тайный убийца, и он судит другого убийцу, то тот приговор, который он выносит, он выносит автоматически самому себе! Но отличие вот этого судьи от преступника, которого он осуждает, в том, что тот понесет наказание за свои преступления, а этот – будет дальше сберегать этот ужасный багаж собственных грехов до суда Божия.

И, на самом деле, положение казненного преступника намного лучше, чем положение нераскаянного грешника, ибо действует принцип по отношению к казненному преступнику: «за одно – дважды не наказуют!» А если кто-то имеет тяжелые грехи, но не имеет духа раскаяния, совершенно ничего не делая, чтобы измениться, то его положение ужасно! Он как бы собирает угли на день гнева Божьего на свою голову. «Ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога», – пишет апостол Павел о таких верующих. И далее он говорит, что Бог есть Тот, «Который воздаст каждому по делам его» (Рим. 2, 6).

Во время первой лекции я вам говорил о том, что это Послание посвящено вопросу о законе и благодати. И когда мы читаем здесь о делах, то имеются в виду дела закона. Закон состоит как из запретительных заповедей, так и из разрешительных. Евреи сосчитали: в Пятикнижии 613-ть мицвод или заповедей. Большая часть из них – это запретительные заповеди, которые что-то запрещают. Меньшая часть – разрешительные заповеди, которые повелевают что-то, что надо делать.

Причем, у иудеев всегда считалось, что за нарушение запретительной заповеди наказание должно быть больше, чем за нарушение разрешительной заповеди, которая предполагает некое действие. И в некотором смысле люди, нарушая закон, копят-копят-копят на день гнева, собирают гнев – вот такая тавтология в 5-ом стихе: «Ты сам собираешь гнев на день гнева».

Почему он так говорит? Он хочет усилить впечатление тех людей, которые будут слушать это послание. Апостолу Павлу свойственны такие ударения через повторения. Этот, кстати, стиль как раз связан с текстологией Ветхого Завета, особенно с пророческими текстами. Например, апостол Павел как-то воскликнул: «Грех стал еще грешнее!» А тут он говорит: «гнев на день гнева» люди собирают.

И, казалось бы, ситуация еще больше сгущается, хотя мы с вами определились, что цель Послания к Римлянам – все-таки предложить выход для грешных людей, сбившихся с пути. Но пока мы и не видим разницы между язычниками и христианами, к которым обращено это Послание, потому что, рассказав самое страшное, что можно рассказать про язычников, апостол Павел перечеркивает вообще такое понятие, как христианская нравственность, говоря, что «вы делаете все тоже самое», и что «Бог каждому воздаст по делам его, и верующему, и неверующему».

«Который воздаст каждому по делам его: тем, которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, – жизнь вечную; а тем, которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, – ярость и гнев» (Рим. 2, 6-8). Вот в этих словах апостола самое значимое слово, это «постоянство». Почему?

Собственно говоря, добро делают все люди, даже самые отпетые злодеи, негодяи, мерзавцы. Но когда апостол Павел пишет о необходимости делать добро, то есть исполнять Божий закон, он употребляет вот это слово – «постоянство». Что может означать это слово? Оно может означать только одно: для человека праведного его нравственное поведение есть некая норма, это для него естественно.

После грехопадения рода человеческого нормой поведения стал грех, потому что в Адаме все согрешили. «Все лишены славы Божией, нет праведного ни одного» (см. ср.: Рим. 3, 10; 3, 23). И не надо удивляться, как я часто говорю, что люди грешат. Неважно, как они себя называют: верующими, неверующими, православными, баптистами, адвентистами, мусульманами, свидетелями Иеговы – все делают одно и тоже! Все – хорошо замаскированные грешники! Все, абсолютно все!

Надо удивляться, что иногда люди не грешат! Вот об этом надо рассказывать! Не рассказывать о грехах каких-то людей, что вы там услышали, подсмотрели, а надо рассказывать о людях, которые не грешат! Вот это интересно! Представляете, вы придете к вашим знакомым и скажете: «Вы знаете, я знаю человека, который все посты соблюдает! Так здорово вообще!» И, собственно говоря, житийная литература, все жития святых – это о людях, которые перестали грешить.

Давайте остановим меня: стоп, стоп, Стеняев, стоп! А разве грешник грешит все 24 часа в сутки? Нет такого греха, которым можно грешить 24 часа в сутки! Нельзя пьянствовать 24 часа в сутки, нельзя блудом заниматься 24 часа в сутки, нельзя воровать 24 часа в сутки! Грех любой – фрагментарен. Поэтому Церковь всегда запрещала отождествлять человека с его грехом, то есть с неким фрагментом из его жизни. Церковь допускала, что можно сказать о человеке, что он выпивает, но сказать, что он пьяница – грех! Церковь допускала, что человек ведет себя нецеломудренно – это можно было сказать, но сказать, что он блудник – это грех, это суд! Отождествили человека с неким фрагментом из его жизни! Ведь помимо того, что человек грешит, он делает что-то хорошее.

Но когда апостол Павел пишет о праведности, он говорит, что праведные – это те, «которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, – жизнь вечную». Вот чего нам всем так не хватает! Постоянства в добром деле! Доброе дело – это исполнение Божьей заповеди, а так как заповеди регулируют взаимоотношения не только между человеком и человеком, но и человеком и Богом, нам нужно постоянство и в религиозной нашей жизнедеятельности! То есть иметь навык вычитывать утренние и вечерние молитвы. Это очень важно! Очень важно вычитывать правило к причастию все целиком! Оно не занимает много времени, оно совершенно не занимает много времени – это какая-то иллюзия, это бесы, может быть, в сознании людей так растягивают время.

Ну, вот сегодня я, например, проснулся в 7-мь часов, в 8-мь я поехал в храм. По дороге я читал утренние молитвы, потом я стал читать правило. Служба началась в 9-ть часов – я исповедовал, потом дочитывал правило, и к причастию были прочитаны утреннее правило, правило ко причастию и три канона. И я спокойно успел причаститься.

Однако если мы не можем обозреть вот это время, то есть просто человек стоит ночью и молится, ему может показаться, что прошло четыре часа! Или даже пять! Но когда ты знаешь время начала, когда ты встал читать правило, и момент, когда ты уже причащаешься, то ты понимаешь, что все умещается: ну, полтора часа, но все умещается! Это не так много!

И вот постоянство в добром – это надо стяжать некий навык святой жизни! Как я вам уже объяснял: святость – это обычное рабочее состояние христианина, в этом нет ничего необычного. И мы все переживаем состояние абсолютной святости, когда мы поисповедовались и причастились. Ведь причастие и предлагается, как «Святая святым». Но в чем наше отличие от подлинно святых? Мы не можем долго это состояние сохранять, мы его очень быстро теряем! Мы иногда из церкви не успеваем выйти, а уже чувствуем, как теряем все это.

И именно об этом премудрый Соломон в притче говорит: «Пусть [не] разливаются источники твои по улице, потоки вод – по площадям»! (Прит. 5, 16). Ты идешь по улицам своего города, и вся благодать по ним растекается-растекается, растекается-растекается…. И, наконец, растеклась. В луже твоей благодати хлюпают чьи-то ботинки, какие-то люди вокруг.

А подлинные святые – это те, кто достаточно долго могли пребывать в таком состоянии. Мы с вами по этому поводу вспоминали Марию Египетскую, которая 40 лет пребывала в таком состоянии. Самый насущный вопрос для современных христиан – это не как стяжать благодать Духа Святого, все мы отлично знаем, как ее стяжать: поговел, вычитал правило, исповедовался, причастился – вот ты ее и стяжал, а как сохранить вот эту благодать!

И если от причастия до причастия вы будете иметь некий навык, стяжаете некое постоянство в добродетели – вот это и есть смысл жизни христианина: от причастия до причастия не расплескать всю эту благодать! «Пусть не разливаются источники твои по улице!» Ведь смысл воды из источника – какой? Она чистая вода, в отличие от речной, которая мутная. Потому что в источнике она стоялая, а так – все растекается, перемешивается с пылью, с грязью, с прахом, все попирается ногами.

И именно об этом апостол Павел и пишет: «Который воздаст каждому по делам его: тем, которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, – жизнь вечную; а тем, которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, – ярость и гнев». К кому обращены эти слова? Конечно, к верующим! Потому что упорствовать против истины, очевидно истины, могут только верующие! Человек неверующий – он не знает вообще, что такое истина! Он, собственно говоря, и не упорствует, он живет как человек в лодке: одно весло бросил влево, другое вправо, и – куда вынесет…. Падшая природа, грешат они – это все естественно. Потому что в Адаме – все, все умерли.

Но для нас важно осознать, что спасение – это восстановление человека в том достоинстве, в каком Адам пребывал до грехопадения. И Отцы говорят: даже в большем достоинстве. Христос нам явил, как второй Адам, новый формат бытия.

«А тем, которые упорствуют и не покоряются истине (то есть они видят истину, она перед их глазами, они слышат о ней! но они упорствуют, они не покоряются! – примеч. О. С.), но предаются неправде (то есть добровольно это делают!), – (их ожидает) ярость и гнев».

И далее апостол Павел уже просто ставит все по своим местам: «Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое!» (Рим. 2, 9). Скорбь и теснота всякой душе человека!

«Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, [потом] и Еллина!» (Рим. 2, 9). Мы с вами договорились, что слово «иудей» мы будем понимать как «крещеный», а «еллин» будем понимать как «некрещеный». Потому что во дни апостола Павла слово «иудей» не носило негативной окраски. Это позже, значительно позже у христиан это слово стало носить негативную окраску.

А для апостола Павла иудей – это не этническая принадлежность, это – духовный статус. Он в этом Послание пишет: «Итак, какое преимущество [быть] Иудеем, или какая польза от обрезания? Великое преимущество во всех отношениях, а наипаче [в том], что им вверено слово Божие» (Рим.3, 1-2). А то, что апостол Павел видит в понятии «иудей» не этнические какие-то признаки, а духовный статус, мы находим в его словах: «Ибо не тот Иудей, кто [таков] по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но [тот] Иудей, кто внутренно [таков]» (Рим. 2, 28-29).

То есть, с точки зрения апостола Павла, иудей – это не кто-то с таким вот носом, там, с пейсами, а это христианин! Который внутренне таков, в отличие от этнических иудеев. Сейчас тоже очень много «этнических православных». Только этнических! Вот они родились на матушке-Руси, поэтому и ходят в православные храмы. Никакого духовного статуса, при этом, не имеют, даже не знают, что это такое!

Теперь прочитаем вот этот текст снова, с учетом того, что я сказал: «Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, крещеного, потом и некрещеного!» А почему первым крещеный страдает, когда делает злое? Потому что он знает доброе! Вот почему ему первому скорбь и теснота. Не совсем понятно, почему некрещеный, Еллин, испытывает скорбь и тесноту, когда совершает грехи. Казалось бы, грешник, безбожник к тому же – он должен вообще радоваться своим грехам. Но не так все просто.

Не так все просто, потому что Бог вложил в каждого человека нравственный закон, и когда человек нарушает эти Божественные принципы, он чувствует некую внутреннюю скорбь и тесноту, стесненность вот этого духа Божьего, который в человеке, который Бог вдохнул в человека, и человек стал «душею живою» (Быт. 2, 7).

Далее: «Напротив, слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, [потом] и Еллину!» (Рим. 2, 10). Вот здесь непонятно, почему так? Казалось бы, если делает добро некрещеный – это добро является каким-то чудом. Если крещеный делает добро, то он знает о добре, он научен добру, он наставлен в путях Божественных заповедей, этот свет, этот «ор», закон, все это для него открыто.

Но вот этими словами апостол Павел показывает нам, что тот, который вступил в завет с Богом, он в любом случае будет иметь большее благословение, если он творит добро, и большее наказание, если он творит зло. Таким образом возникает некое равновесие. Когда грешат люди, верующий и неверующий, то за грех неверующий не понесет такого сурового наказания, как верующий. Но эта ситуация компенсируется, когда добро делают верующий и неверующий – верующий получит большую награду, чем неверующий. Почему? Какая тут логика?

Некогда евреи задавались вопросом (мы касались этой темы, когда беседовали о семейной жизни ветхозаветных патриархов, эта книга уже вышла, она здесь продается), а почему Господь наказал египетского фараона, если Бог Сам установил, что евреи будут в порабощении и угнетении от этого египетского фараона? Казалось бы, фараон выполнял волю Божию, как Божий палач, если хотите – какие же претензии еще ему можно предъявить?

И вот это очень волновало и самих евреев, эту тему обсуждали и христианские богословы. И все они пришли к такому, очень интересному выводу: если бы фараон знал, что он угнетает и порабощает евреев, потому что так повелел Господь, то есть, делал это от имени Бога, он точно получил бы награду и не утонул бы в Чермном море! Но фараон-то считал себя богом, и он действовал от своего имени! Он присвоил себе функции Бога! А мы сейчас выяснили, что единый Судья – это кто? Это Бог! И поэтому фараон был наказан!

А, с другой стороны, он был наказан за то, что Бог ему как бы повелел порабощать и угнетать, но не умерщвлять! Где это Бог повелел бросать младенцев в воды Нила? Порабощать? Да, пожалуйста, Господь повелел их порабощать. Угнетать? Тоже разрешил. Но ведь не умерщвлять! Это вообще не свойственно рабовладельцам умерщвлять своих рабов: это все равно, если собственник будет разрушать свой дом, свое имущество.

И так и в этой ситуации! Еллин, то есть некрещеный человек, неверующий человек, когда творит добро, делает это ради себя. Нет этого элемента: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли – кого, вас? нет! но – Отца вашего Небесного» (Мф. 5, 16)! А у христианина это есть. Но проблема заключается в том, что когда мы делаем добро – это работает очень хорошо, прославляется наш Бог. А когда мы делаем зло – как апостол пишет: «Ибо ради вас… имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2, 24)! Христианин – он всегда Христов, и тогда, когда он подходит к святому причастию навстречу словам: «Со страхом Божиим и верою приступите», он испытывает трепет. Но он остается христианином и тогда, когда идет к блуднице, или совершает какие-то ужасные преступления, извращения, или когда пьянствует, наркотики употребляет!

И именно поэтому апостол Павел предлагает нам такую схему: «Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, [потом] и Еллина! Напротив, слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, [потом] и Еллину! Ибо нет лицеприятия у Бога» (Рим. 2, 9-11). Действительно, нет лицеприятия. Если Он своим больше дает, Он больше с них и спрашивает! Разве Бог лицеприятный? Кто это сказал?

Посмотрите вокруг себя, вспомните всех своих знакомых православных христиан. Из них есть богатые люди, счастливые, которые блаженствуют на земле? Слава Богу – ни одного нет! почему? Потому что Бог нелицеприятный. И Отцы наши сказали: «А если бы христиане были счастливы в земной жизни – это было бы несправедливо! Ведь они получают блаженство в вечности! А вот эти неверующие безбожники, которые вечно будут мучиться – пусть хотя бы здесь они поживут хорошо!» Они имеют право на то, чтобы здесь жить лучше нас! Потому что потом их ждет огонь, плач и скрежет зубов! А ты, христианин, хочешь и тут, и там наслаждаться? Но тогда Бог был бы лицеприятен! Такого нету!

Может быть, поэтому Господь и попускает нам какие-то грехи. Например, в Добротолюбии авва Сысой прямо пишет, что Бог попускает нам впадать во всевозможные грехи, уходить от Него с одной целью, чтобы мы поняли, что мы не можем жить без Него! Прекрасные слова!

Итак, апостол пишет: «Ибо нет лицеприятия у Бога. Те, которые, не [имея] закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся» (Рим. 2, 11-12). Вот здесь апостол Павел показывает нам, что незнание закона не освобождает от ответственности перед этим законом. И те, которые, не имея закона, согрешили вне закона – они погибнут все равно за неисполнение Божественных заповедей. А те, которые под законом согрешили, по закону и осудятся.

Но с другой стороны, апостол Павел в этом же Послании говорит, что когда приходит закон, грех усиливается. Потому что если язычник, который не знает закона, согрешает вне закона, не зная закона, он понесет наказание. Но когда он будет знать, что заповедь «не убий» имеет своим источником, своим фундаментом не Уголовный кодекс Российской Федерации, а Синайское Божественное Откровение, и он совершает проступок не против некоего юридического договора граждан Российской Федерации в уложении об уголовных наказаниях, а против воли Творца, то здесь, в каждом грехе уже проявляется – что? Богохульство! Мятеж против Бога! Восстание против Бога!

Ведь апостолы прямо пишут, что первый согрешивший – это дьявол! Он первый человекоубийца, он – отец лжи, он самый первый, грешник «в квадрате»! (см.: Ин 8, 44; 1Ин. 3, 8). Поэтому всякий, кто идет путем греха, уподобляется ему, лукавому. А всякий, кто пытается идти стезей исполнения воли Бога, он объемлется светом Божественного Откровения и уподобляется Богу. По крайней мере, он, признавая власть Бога над собой, получает Божье покровительство, благословение небес!

Это как, например, человек служит в армии. Ему не надо думать о том, что ему есть, что ему пить, во что ему одеваться, где ночевать. Он на службе у государства, и государство предоставляет ему казарму, там койка отдельная есть, сапоги ему выдают на два года службы. Форму выдают, питание выдают. Но как только он дезертирует из армии, он снимается с довольствия! Вот и небеса не проявляют заботы о человеке, который грешит безоглядно, то есть, не думая даже о покаянии, не осознавая, что любой грех – он суицидален. Мало того, что он суицидален и несет в себе семена саморазрушения личности, он еще является и мятежом против Бога, восстанием против Него.

И далее апостол Павел произносит очень странные слова. Они странные в связи с тем контекстом всего этого Послания, что мы изучаем: «Потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим. 2, 13). А теперь смотрите, почему они странные: я переворачиваю страницу: «Потому что делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть; ибо законом познается грех» (Рим. 3, 20). Вот эти два стиха – воюют друг с другом! В одном случае: «исполнители закона оправданы будут», а в другом: «ибо законом познается грех, потому что делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть!»

А как же, в одном случае он говорит: «оправданы будут», а в другом – «не оправдается никакая плоть»? Вот это и есть «неудобовразумительное» у апостола Павла, то, о чем апостол Петр пишет (см.: 2Пет. 3, 15-16). Вот эти слова: «И долготерпение Господа нашего почитайте спасением, как и возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам, как он говорит об этом и во всех посланиях, в которых есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания».

Так что же имеет в виду здесь апостол Павел? А давайте внимательнее прочитаем 13-ый стих 2-ой главы, вторую часть! «Но исполнители закона оправданы будут». Он не пишет «исполнившие закон», а пишет, что «исполнители закона оправданы будут»! Вот если бы он писал «исполнившие закон оправданы будут» – тогда да, конечно, абсолютно не только неудобовразумительное, но и вообще что-то не то он написал, не то сказал!

Что имеет в виду апостол Павел? Он имеет в виду, что если человек падает, если он спотыкается…. А он уже нам написал, что мы ничем не отличаемся от людей, которые за церковной оградой! Мы также согрешаем! Перечислив самые ужасные грехи, он говорит: да мы такие же! Отличие одно: нам наказание всегда строже. Да, нам награда, конечно, больше дается, да, да, конечно, больше! Но нам и наказание строже – это отличие есть, это отличие есть. Здесь он имеет в виду, что если человек даже согрешает, он испытывает желание исполнять Божий закон, ведь грех действительно фрагментарен! И человек действительно может исполнять какие-то заповеди, может стремиться их исполнять. Но где у него не получится, вот где у него не получится, где он споткнется, упадет – вот здесь он будет искать спасения во Христе и со Христом!

И в Библии есть текст, о котором я говорил, мы его цитировали, по-моему, где эти два понятия, закон и благодать, связаны: «И во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им всякий верующий» (Деян. 13, 39). То есть мы должны быть исполнителями закона, то есть соблюдать закон. Но если у нас не получается, мы проявляем упование на Божие милосердие! И апостол Павел в конце 3-ей главы так и пишет: «Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак; но закон утверждаем» (Рим. 3, 31).

В каком смысле «закон утверждаем»? Грешник, который исполняет заповеди, и вдруг у него чего-то не получилось, но здесь проявилось Божье милосердие: он каялся, исповедовался, ощутил это милосердие, он имеет серьезную мотивацию засучить рукава и начать все с начала в деле исполнения Божьих заповедей! Самая серьезная мотивация исполнять Божий закон – это чувство благодарности по отношению к Богу. Если кто-то исполняет любую заповедь из страха попасть в ад – он обязательно нарушит эту заповедь! Если кто-то исполняет Божий закон, и у него мотивация попасть в рай, по истолкованию Симеона Нового Богослова, в 44-ом его слове, это совершенно худший грешник! («Итак, те, которые творят показанные добродетели, просто лишь как добрые дела, а не для этих двух целей, то есть умилостивления и благодарения, – грешат и умирают грешниками, при всем том, что стали нищими, постниками, милостынедавцами и прочее»).

Если человек исполняет закон Божий, потому что у него есть мотивация, он знает, что Господь совершил акт спасения по благодати, и у него – чувство благодарности, движение благодарной души навстречу к Богу с желанием отблагодарить Его за дар спасения, но при этом он осознает, что ему и вечности не хватит, чтобы отблагодарить Бога за этот дар спасения – вот это самая правильная мотивация исполнять Божий закон! Это – самая правильная мотивация!

Потому что во всех других случаях исход один: человек впадет в уныние. Он не будет соответствовать райским стандартам ни в какой мере, а, шарахаясь от ада, он таких дров наломает, что мало всем не покажется! Потому что паника – это не то чувство, которое может породить порядок и гармонию для человека.

«Потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут». Далее апостол Павел поясняет нм, почему язычники, которые не имеют закона, но согрешают против него, будут наказаны. Казалось бы, это несправедливо: если Бог нелицеприятен, то почему так? Апостол Павел далее настаивает на том, что язычники все-таки имеют закон. Вот какой закон апостол имеет в виду: «Ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим. 2, 14-15).

Апостол Павел здесь произносит слова, которые имеют некий таинственный смысл, и которые надо рассмотреть с разумением. Он говорит, что безбожники, каковыми являются язычники, сказано: язычники – это безбожники в миру, имеют Божий закон, который всеян в их сердца. Это так называемый голос совести. И вы помните, что наши «красные язычники» коммунисты имели моральный кодекс строителей коммунизма, и там некоторые положения были достаточно точные и правильные. Нашему обществу многих таких положений недостает, особенно секуляризированному обществу, обществу без Бога. А у них хоть какие-то были сдерживающие моменты.

Но кто язычникам дал вот эти откровения? Моральные кодексы всякие – они же не на голом месте возникали! Бог вложил в каждого человека Свой закон. В каждого! Есть такая книга, она называется «Египетская книга мертвых». Не советую вам ее читать, но там есть один очень интересный момент. Что такое «Египетская книга мертвых»? Это инструкция, как себя вести, если ты все-таки умер. Вот отец Даниил Сысоев тоже написал книгу с похожим названием, но у него там все правильно написано. А египтяне тоже очень волновались на пороге смерти и написали такую книгу, как себя вести, если ты все-таки умер.

И там сказано, что когда человек подходит к некоей стене, если он не переёдет за нее, то погибнет и будет страдать, он должен произнести оправдательную речь. И вот там дается инструкция, что он должен говорить. И когда я читал эту инструкцию – она древнее, чем Моисеев закон! – я вдруг понял, что действительно закон Божий всеян в каждого человека! Там говориться: «Я не прелюбодействовал с чужою женой, я никогда не воровал, я ни с кем не дрался, я никого не унижал…» И там много таких моментов очень интересных, правда, моменты эти забавные такие, смешные: там, рыбу он какую-то не воровал особую священную…. Но в целом – откуда у язычников это?

«Язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую». И вот здесь нам становится понятно, почему за нарушение закона язычник наказывается меньше, чем верующий. Ведь для язычника закон, который он нарушает – это его закон! Он его не отождествляет с Богом, потому что он не верит в Бога. А когда человек нарушает свою волю – это совсем не то, что нарушить волю Бога! И, при этом, зная, что это – воля Бога! И сознательно идти против Его воли! Сразу все становится на свои места!

И наоборот, когда язычник делает добрые дела, он их делает ради самого себя: у него внутренняя такая жизненная позиция! А верующий делает добрые дела, потому что так Бог сказал. Вот так – можно делать, так – нельзя. То есть верующий всегда ищет славы Богу, и когда он согрешает, он получает наказание вдвойне! Видите, как апостол Павел разъясняет нам многие вещи, которые, прозвучав в наших ушах первый раз, кажутся нам совсем непонятными и невразумительными!

И далее он произносит: «В день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные [дела] человеков через Иисуса Христа» (Рим. 2, 16). Что здесь имеется в виду? Давайте посмотрим дословный перевод: «В день, когда судит Бог тайное людей по благовозвещению моему через Христа Иисуса». Апостол Павел имеет в виду очень нескромную вещь, он говорит, не больше, не меньше, следующее: «Вот как я написал в этом послании, вот по этому-то моему благовествованию Бог и будет судить людей на Страшном суде». Ни больше, ни меньше!

Дерзость? Отсутствие скромности? – Нет! Осознание того, что он не от себя пишет, не от себя говорит. Как только апостол Павел – надо внимательно читать его послания! – чувствует, что связь с Богом немножко нарушается, он сразу пишет: «Впрочем, не Господь, а я пишу вам». Но когда он чувствует вот эту связь, он понимает статус этого слова, весомость этого слова. Да, он говорит, что это его благовествование, не в том смысле, что он восхищает славу Христа, а в том смысле, что он был человек, который говорил о себе: «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20), он был человек, который говорил: «Подражайте мне, как я Христу» (1Кор. 4, 16).

И мы читаем далее: «Вот, ты называешься Иудеем (Давайте переведем так: вот, ты называешься православным), и успокаиваешь себя законом (и успокаиваешь себя церковными канонами – я, правда, не знаю, как можно успокоиться, читая книгу правил – у меня всегда беспокойство возникает), и хвалишься Богом (ну, можно хвалиться теми таинствами, в которых мы принимаем участие), и знаешь волю [Его] (то есть ходишь на занятия, которые организует братия Троице-Сергиевой Лавры), и разумеешь лучшее, научаясь из закона (Святых Отцов читаешь, батюшек слушаешь), и уверен о себе, что ты путеводитель слепых (в твоем подъезде никто об этом не знает! даже на твоей лестничной площадке все намного хуже тебя!), свет для находящихся во тьме (ну, ты один молишься в своем подъезде – это совершенно очевидно! если бы не ты – то вообще не понятно, что бы там было!)» (Рим. 2, 17-19)

Давайте прервем цитату и вспомним поведение Лота. Помните, Лот убегал из Содома и Гоморры? Казалось бы, куда надо было бежать Лоту? Ему ангелы сказали: «Беги на гору!» А на горе кто стоял? Авраам стоял и смотрел, что происходит. Помните, Авраам стоял и спорил, спорил, все пытался отговорить Бога? А Лот не побежал на гору к Аврааму. Почему? Он побежал в город, который был рядом. Знаете, какое истолкование дают комментаторы?

Лот страшно испугался приближаться к Аврааму! Он совершенно четко понимал, что его жизнь спасена, потому что в городе Содоме он был самым праведным человеком, «праведный в роде своем». Но если он приблизится к такому праведнику, как Авраам, то в свете этого праведника он будет выглядеть как абсолютный грешник, который заслуживает немедленного уничтожения! И он испугался восходить на гору, где был Авраам, и бежал в маленький городок, где такие же грешники, как и в Содоме. Если и туда обрушится огонь Божий – ну, он опять как самый лучший спасется. Как головня, выхваченная из огня.

И апостол Павел пишет о таких верующих: «И уверен о себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме, наставник невежд, учитель младенцев, имеющий в законе образец ведения и истины: как же ты, уча другого, не учишь себя самого?» (Рим. 2, 19-21). Ну, эти слова относятся только ко мне, потому что вы – слушаете, вы – учитесь, а я – учу. А здесь прямо сказано: «Как же ты, уча другого, не учишь себя самого?»

Действительно, учить других людей – это очень опасно. И некогда Ефрем Сирин рассуждал на эту тему, и у него эти рассуждения очень интересные, очень интересные! Он рассуждал так: «А какой смысл в моих проповедях, если я делаю то же самое плохое, что делают и другие люди?» И потом его озарило, и он говорит: «Я понял, какой смысл! Я, который утопаю в грехах, буду проповедовать, и буду кричать: не подходите ко мне близко, иначе вы тоже провалитесь в это болото греха и будете утопать вместе со мною! Держитесь от меня подальше, это будет для вас лучше всего!»

Это проблема, действительно! Сказано, что те, кто подвизается в слове, они всегда будут иметь какие-то нарекания. Мы вынуждены говорить об общих вещах, но есть и некие частности, которые касаются каждого, кто преподает слово Божие. Но здесь надо разуметь так: кому сколько дано, с того столько и спросится. Если верующие получают награду больше, и наказание больше, то те, которые учат вообще неверующих – получают большую награду, чем те, кто слушает. Но и наказание получают по полной программе!

И апостол Павел испытывал это на себе, у него была очень сложная судьба, у него был очень противоречивый внутренний мир. Если внимательно читать его послания, мы это видим! И, в то же время, он видел, на что можно опираться, на что нужно опираться между законом и благодатью, между Божественным призывом быть совершенными, как Отец Небесный, и греховной реальностью теперешнего нашего состояния.

И далее, говоря «как же ты, уча другого, не учишь себя самого?», он рассуждает: «Проповедуя не красть, крадешь? говоря: "не прелюбодействуй", прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь?» (Рим. 2, 22). Вот здесь как раз то, о чем мы с вами говорили. Если человек гнушается идолов, то он отходит от того, что у евреев называется «авода зара» – «чужое служение». Но, когда он прелюбодействует, когда он крадет, он устраивает мятеж против Бога. Нарушение любой из нравственных заповедей – это богохульство, это святотатство!

Давайте вспомним каждый за себя, когда была последняя стычка с самим собой, и какие аргументы были за то, чтобы не грешить? Может быть, неправильные были аргументы, и поэтому мы согрешили, я и вы? А если бы настаивали, что любой грех – это мятеж против Бога, любой грех – это святотатство, может быть, этот аргумент привел бы к большей результативности? Ведь у христианина, когда он согрешает, у него какая мысль в подсознании? «Я успею поисповедоваться, – вот такая мысль у него в подсознании, – и тогда начну жить так с постоянством в добром деле…» И, становясь совершенно непостоянными в добре, но постоянными в падении, мы вновь и вновь обманываем сами себя.

«Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога? Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2, 23-24). Это все для христиан, для православных христиан, для нас с вами, для православных города Рима, города Москвы и города Сергиева Посада.

Далее апостол Павел говорит о внешних проявлениях религиозной жизни. «Обрезание полезно…» Ну, это Послание все-таки для христиан, давайте и это слово заменим словом «крещение». Апостол Павел прямо пишет в Послании к Колоссянам, что обрезание преобразовывало собой крещение: «В Нем вы и обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым» (Кол. 2, 11). Так что давайте прочтем так: «Крещение полезно, если исполняешь закон; а если ты преступник закона, то крещение твое стало некрещением». Здесь написано: «…то обрезание твое стало необрезанием» (Рим. 2, 25).

Ведь что такое крещение? Сказано: «Так и нас ныне подобное сему образу крещение, не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести» (1Пет. 3, 21). Обещание Богу доброй совести! Если кто-то дал Богу обещание доброй совести, а потом он начинает грешить – это святотатство! Это богохульство! И он будет наказан больше, чем некрещеный, когда тот грешит! Но и награду получит большую, если перестанет грешить! И проявит упование на Божью милость.

«Итак, – далее пишет апостол, – если необрезанный соблюдает постановления закона (кого он имеет в виду?– вот этих язычников, внутри которых вложен Божий закон; он вложен в них, они необрезанные, они некрещеные, они вообще никто! сказано, что безбожники в миру – они и есть язычники!), то его необрезание не вменится ли ему в обрезание?» (Рим. 2, 26). Да, он некрещеный, но он живет так, как ты обещал жить пред Богом, ибо крещение есть обещание Богу доброй совести, и то, как ты не живешь перед Богом!

Но есть разница. Некрещеный неверующий человек творит добро ради себя самого, а христианин если творит добро, то ради славы Божией! Но есть и другая разница: если грешит некрещеный, то он грешит против себя самого. А если верующий, то против Бога! Он – богохульник и тот, что святотатствует!

Далее апостол Павел пишет: «И необрезанный по природе, исполняющий закон, не осудит ли тебя, преступника закона при Писании и обрезании?» (Рим. 2, 27). Мы имеем Писание, причем в отличие от иудеев мы имеем полноту его: у них только Ветхий Завет, что Бог хочет от нас – именно об этом говорится в Ветхом Завете, а у нас – еще и плюс Новый Завет, где говорится о том, что Бог сделал для нас! У иудеев было обрезание, а у нас – крещение! У нас – таинство!

И вот апостол Павел показывает, что тот, кто больше имеет, но при всем при этом он больше согрешает, он как бы грешит во Святая Святых, куда язычника не пускают! Ведь после крещения мальчика или мужчину вносят прямо в алтарь, во Святая Святых! И каждый крещеный человек – он как бы входит во Святая Святых, особенно когда он причащается, участвует в Мессианском пире, Божественном пире, причащается тела и крови Иисуса Христа!

«И необрезанный по природе, исполняющий закон, не осудит ли тебя, преступника закона при Писании и обрезании?» Ничего себе, как мы грешим! Прямо при Писании, при обрезании, как будто бы, апостол Павел говорит, как будто бы в присутствии Писания и в присутствии некоего тайнодействия. А так как обрезание в Ветхозаветной Церкви было таинство, то по отношению к христианам это надо понимать так, что мы грешим при Писании, при Священном Придании, при святых иконах, при святых мощах, мы грешим при чаше Святого причастия, при других святынях нашей веры! Грешим. То есть – вызывающе, в присутствии святынь! Потому что само построение этого предложения таково, что ясно: человек согрешает непосредственно там же, где находятся эти святыни, совершаются некие действия, таинства. И тут же – грех!

И далее апостол Павел говорит о духовном статусе верующих во Иисуса Христа: «Ибо не тот Иудей, кто [таков] по наружности…» Ибо не тот православный, кто таков по наружности, скажем так. Я могу и две косоворотки надеть на себя, поясочком подпоясаться с молитвами, вот я и рясу, смотрите, надел! А кто-то там и платочек очень набожный, такой, что и волос-то не видно совсем, наденет! «Ибо не тот Иудей, кто [таков] по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но [тот] Иудей (то есть: но тот православный), кто внутренно [таков]» (Рим. 2, 28-29).

Что значит «внутренно таков»? А где еще мы это слово встречали? Иисус Христос говорит: «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21). Апостол Павел в Послании к Тимофею пишет: «Вникай в себя и в учение; занимайся сим постоянно: ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя» (1Тим. 4, 16).

«Ибо не тот Иудей, кто [таков] по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но [тот] Иудей, кто внутренно [таков], и [то] обрезание, [которое] в сердце, по духу, [а] не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога» (Рим. 2, 28-29).

Ну, все понятно, но не понятно, как можно обрезать сердце, что такое «обрезание по сердцу»? Что это такое? Может, какую-то операцию надо сделать, обратиться к хирургам, чтобы они там чего-то такое отрезали лишнее? Дело в том, что об обрезании сердца говорили еще ветхозаветные пророки. У них прямо говорится: «Обрежьте сердца ваши» («Обрежьте себя для Господа, и снимите крайнюю плоть с сердца вашего, мужи Иуды и жители Иерусалима, чтобы гнев Мой не открылся, как огонь, и не воспылал неугасимо по причине злых наклонностей ваших» (Иер.4:4)). Что же имеется в виду?

Имеется в виду то, что обрезание предполагало посвящение Богу той части тела, которая наиболее склонна к акту греха. А у мужского детородного органа обрезалась кожица, крайняя плоть. А что же тогда значит «обрезать сердце»? Христос говорит: «Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления» (Мф. 15, 19; см. ср: Мк. 7, 21).

Это не просто насос, который перекачивает кровь, это некий чувственный очень орган, где действительно рождаются помыслы. Не просто возбуждается что-то мужское внизу, ниже пупка, а вот здесь, здесь все и у женщины, и у мужчины, в сердце! И обрезать сердце – это значит этот мир чувств, клокочущих в душе человека, подчинить Богу.

Что значит обрезать сердце? Обрезание, «брит-мила» по-еврейски...